«Враг экранизаций и инсценировок» (так она себя называет) Людмила Улицкая приехала в Петербург на премьеру спектакля по своему роману «Зеленый шатер» в «Балтийском доме» - о русском диссидентстве. И осталась довольна.
Но корреспонденту «Фонтанки» она рассказала о своем «Детстве-49», о том, почему ей не нужна трибуна и о сути трагического идиотизма соотечественников.
- Людмила Евгеньевна, подробный анализ нового спектакля «Балтдома» еще впереди… А мы бы хотели поговорить о других ваших проектах, благо, они один другого интересней! Вот сейчас работаете над сборником «Детство-49», где вашим соавтором может стать каждый желающий.
- В этом году вышла в свет моя маленькая книжечка «Детство-49», которая была написана довольно давно, а теперь просто появилось другое издание, с немного измененным оформлением. Это шесть первых моих рассказов – о детстве сороковых годов. И вот издательство, в которое я перешла, объявило такой проект, обратившись к читателям: пишите письма про то, что вы помните, о своем послевоенном детстве, а также о том, что вам рассказывала мама, бабушка… И я действительно делаю этот сборник – он должен выйти в мае будущего года. Тот материал, который я на руках уже имею, – потрясающий. Конечно, над книжкой придется еще поработать, потому что брошенные в кучу письма, довольно монотонно звучат. Но есть абсолютные шедевры. И в них - лицо поколения, облик нашей ушедшей жизни…
- Вы уже собрали весь материал, все письма?
- Конкурс закрывается 1 октября. Две недели еще есть. Хотя и сейчас книжка получается очень интересная. Но даже если кто-нибудь пришлет гениальное письмо после 1 октября, мы все равно будем очень благодарны, все прочитаем, рассмотрим. К сожалению, пока у меня есть только одно питерское письмо – от человека, который совсем юным пережил блокаду… Поэтому если есть у питерцев рассказы ваших бабушек-дедушек, родителей, не пожалейте времени и сил – запишите, пришлите. Желательно – событийные рассказы, чтобы был какой-то внятный эпизод, ведь атмосфера выстраивается из происходящих событий.
- В 2007 году учрежден Фонд Людмилы Улицкой по поддержке гуманитарных инициатив. В рамках проекта «Хорошие книги» вы сами выбирали книги российских издательств и отправляли в отдаленные библиотеки. Затем возникла серия книг разных авторов по культурной антропологии для детей «Другой, другие, о других». И вот теперь – «Детство-49»… Но скажите откровенно, есть толк в этих трудах, стоит ли овчинка стоит выделки?
- Это очень жестокий вопрос! Потому что время от времени я себе говорю: зачем ты тратишь время на это?! Сидела бы себе тихонечко в углу и писала бы, писала. Но нет, не получается! Да и не все так гладко с моими проектами. Я сейчас практически заморозила фонд, потому что стыдно просить деньги на книжки. Издательства какие-то мне давали деньги, спасибо им… Но вокруг умирающие дети, старики, хосписы - и вдруг я прихожу и говорю: «Дайте мне, пожалуйста, денег на книжки!» За время существования фонда я трижды получила деньги от богатых людей. Последнее мероприятие называлось «Добрые соседи». Мы разослали сто посылок, в каждой по сто книг, в библиотеки стран бывшего Советского Союза, в Закавказье, в Молдавию, Среднюю Азию. Там живет много русских людей, а также тех, что получали образование в СССР и привыкли читать по-русски. Ну а сейчас там финансирование библиотечное такое, что они одну новую книжку в год купить не могут. На тот проект ушло довольно много денег, немалые суммы съела еще и рассылка. И тут я поняла, что выдохлась. Кроме того, я еще и от государства получаю время от времени письма типа: «Заплатите налог!» Но Фонд-то существовал, в основном, на мои деньги, с которых я уже оплатила налоги!!! Однако после всякой покупки книг они требовали платить опять, и я, честно говоря, просто в ярость приходила. Поэтому мы сейчас потихонечку и сворачиваемся.
Что касается детского проекта «Другой, другие, о других» по культурной антропологии, по толерантности, то он сам завершается. В итоге будет выпущено 16 книг. Пятнадцатую я уже сдала – она о праздниках, написана американским профессором Ольгой Бухиной. Есть еще последняя книга, которая никак не получается, но я ее дожму, – об агрессии.
Проект с детскими письмами, слава богу, ограничен во времени. К маю уже освобожусь.
- Интернет забит информацией о том, что после «Зеленого шатра», романа почти в 600 страниц текста, вы больше не будете писать романы. Это так?
- Есть у меня есть такое намерение. Мне кажется, у меня сил уже нет, что это предприятие меня просто уничтожает, потом очень долго прихожу в себя. Чувствую такое изнеможение, такой предел сил, что с ужасом думаю: «Неужели еще раз ввергнусь в такой кошмар?!» Надеюсь, что корпус произведений Людмила Улицкой уже закончен. Ну, посмотрим… Я ведь и после «Даниэля Штайна» говорила что-то подобное (улыбается). Тут еще все дело в запросе. Все дело в запросе. Я ведь не собиралась заниматься детскими письмами, сбором книг, воспоминаний… Но возникали запросы и людей, и времени, и мне это казалось важным. Но ведь, как ни крути, а существует такая вещь, как трагический идиотизм народа, который не хочет ничего помнить и знать про себя знать.
- Я пытался найти в сети ваш сайт или сайт вашего фонда, но безуспешно. Он существует?
- Сайт есть у моего литературного агента. Красивый, деловой, перечислены все книги, где и когда выходят, есть рецензии. А своего личного сайта у меня, действительно, нет. Потому что очень много времени съедается, когда влезаешь в суть. Я ничего от этого не получаю, а время мое уходит. Твиттер, фэйсбук, сайт – я человек увлекающийся – глядь, два-три часа пролетели. Не могу себе позволить этого сейчас – времени мало осталось.
- Ходили разговоры, что вы войдете в совет нового российского общественного ТВ. Для таких людей, как вы, ОРТ могло бы стать очень хорошей трибуной…
- Но мне не нужна трибуна – у меня этого более чем достаточно. И потом моя работа – книги, в них сказано гораздо больше, чем я могу сказать с трибуны. Это, скорей, вопрос моей установки. Я не отказываюсь от участия в протестных движениях, я считаю, что создание гражданского общества в России – острейшая необходимость. Если его не будет, то будет фашистское государство, отсталое, третьего мира, помпезно нищее. Все это уже просматривается… Если будет создано гражданское общество, то есть небольшой шанс избежать туманного будущего. А иначе будем жить в стране, которая заслуженно занимает 138-е место по медицинскому обслуживанию, 188-е по образованию, культуре и прочее. Мы к этим местам идем со страшной силой, и это ужасно. И за это несет ответственность государство. И это позор.
- Мне доводилось общаться с нашими лидерами продаж – Устиновой, Донцовой, Марининой – и они говорили, что литературные премии – это дело десятое-двадцатое… Главное, мол, чтобы народ читал! А вот у вас так получается, что и престижных литературных премий хватает, и тиражи немаленькие…
- Это, конечно, ситуация редкая, уникальная. Я вообще считаю себя удачливым человеком в этом плане. Я к успеху не рвалась, о нем вообще не думала, мне просто хотелось написать одну книжку, другую книжку… И то, что случился успех, произошло само собой, без моего на это намерения… Что касается литературных премий, там всегда есть свой интрига, своя идеология, свой подпольный расклад, который мы обычно не знаем. Причем, это и в российских, и в западных премиях. Вот в 1996 году я получила премию Медичи – замечательную литературную премию. Награда за нее составляет ноль рублей, ноль копеек. Но когда книжка получает премию Медичи, это значит, что ее тут же все покупают. И вот мне дали такую премию, но в тот год я была не одна, был еще второй автор, мы получили вдвоем. И только через некоторое время я узнала, какой был скандал в жюри по поводу того, чтобы наградить двух авторов, какой там был раскол, какие были игры. Поэтому я никогда не вхожу в состав жюри, чтобы не ставить себя в неудобное положение.
- В интервью «Фонтанке» Михаил Веллер сказал, что современной российской литературе удалось сделать то, что не могут ни кино, ни музыка… Если кино мы сегодня смотрим голливудское, музыку слушаем американскую и английскую, то книжки читаем русские. Тиражи наших писателей в России намного больше, чем иностранных! Что вы об этой ситуации думаете?
- Это вопрос, скорей, статистический, исследовательский. Когда началась перестройка, люди накинулись на те жанры, которых у нас не было – любовный роман, фэнтези, причем все это довольно мусорного качества, потому что многие хорошие книги как раз были переведены и в советское время (тот же Бредбери). Потом западным мусором насытились, но сейчас охотно потребляют свой собственный мусор.
Качественные книги – достаточно редкое явление, причем во всем мире – в Америке, России, Италии, Франции. Хорошие книги вообще не так часто возникают, и сейчас я это могу сказать как человек, рынок знающий. Не спрашивайте у меня фамилий, но в год выходят только две-три книги, которые стоило бы прочитать. К сожалению, они выходят не в России – эти большие мировые новинки. Да, у меня есть успех, мои книги изданы в 33 странах, во многих хорошо продаются, но, поверьте мне, это не идет ни в какое сравнение с бумовыми книгами прекрасных английских писателей, которые сегодня явно лидируют на литературном всемирном рынке.
Михаил Садчиков, «Фонтанка. ру»
Комментариев нет:
Отправить комментарий